Молитва мужчины.

Подари мне, БОГ
Эту женщину
И не дай никогда ей опомниться.
Я за каждый вздох,
С нею скрещенный,
Заплатил тебе больше, чем сторицей.
Одолжи мне, Бог,
Её горести,
Если станут они неизбежностью,
Чтобы мог финал
Её повести
Я украсить заботой и нежностью.
Укажи мне, Господь,
Грусти трещины
На душе её слишком доверчивой.
Я люблю, я хочу
Эту женщину.
Вот и всё, - больше мне просить нечего….
Помоги мне, Бог,
Стать единственным,
Пусть не первым, но Лучшим и стoящим
Её нежных губ,
Глаз таинственных,
Поцелуев её, как сокровища.
Подскажи ей, Бог,
Что я – суженный,
Её брат, её муж, её копия.
Не случайный друг,
Не отдушина,
Не ночей одиноких утопия….
Я бы мог бы стать,
Без сомнения,
Настоящим отцом ее дочери.

Дай же сил нам ждать,
Дай терпения,
Ведь длинна к тебе, Господи, очередь…

читал плакаль...

Удачная на днях была охота, Легко
нашел я логово волков. Волчицу
сразу пристрелил я дробью, Загрыз
мой пес, двоих ее щенков. Уж
хвастался жене своей добычей, Как
вдалеке раздался волчий вой, Но в этот раз какой-то необычный. Он
был пропитан, горем и тоской. А
утром следующего дня, Хоть я и
сплю довольно крепко, У дома
грохот разбудил меня, Я выбежал в
чем был за дверку. Картина дикая моим глазам предстала: У дома
моего, стоял огромный волк. Пес на
цепи, и цепь не доставала, Да и
наверно, он бы помочь не смог. А
рядом с ним, стояла моя дочь, И
весело его хвостом играла. Ничем не мог я в этот миг помочь, А что в
опасности - она не понимала Мы
встретились с во́лком глазами.
"Глава семьи той",сразу понял я, И
только прошептал губами: "Не
трогай дочь, убей лучше меня." Глаза мои наполнились слезами, И
дочь с вопросом: Папа, что с тобой?
Оставив волчий хвост, тотчас же
подбежала, Прижал ее к себе одной
рукой. А волк ушел, оставив нас в
покое. И не принес вреда ни дочери, ни мне, За причиненные ему мной
боль и горе, За смерть его волчицы и
детей. Он отомстил. Но отомстил без
крови. Он показал, что он сильней
людей. Он передал, свое мне
чувство боли. И дал понять, что я убил ДЕТЕЙ.

Хитрая мама

Простясь до завтра
С детским садом,
Шагает дочка с мамой рядом.
Но вот заныла по пути:
– Устала я шагать-идти!..

– Зачем шагать? –
Сказала мать. –
Попробуй зайцем поскакать.
Вот так!
Ещё давай-ка!
Отлично!..
Ай да зайка!

Теперь попробуй покажи-ка,
Как семенит к норе ежиха…
Теперь – как бегает щенок,
Ух, как!
Стремглав, не чуя ног!

Как за птенцом крадётся кошка?
Неслышно,
Вкрадчиво,
Сторожко…
А как ступает слон большой?
Трясутся стены дома!
А как бельчонок?
Но постой!
Вот мы уже и дома.
(С. Погореловский)

Неравенство

Так уж устроено у людей,
Хотите вы этого, не хотите ли,
Но только родители любят детей
Чуть больше, чем дети своих родителей.

Родителям это всегда, признаться,
Обидно и странно. И все же, и все же
Не надо тут, видимо, удивляться
И обижаться не надо тоже.

Любовь ведь не лавр под кудрявой кущей,
И чувствует в жизни острее тот,
Кто жертвует, действует, отдает,
Короче: дающий, а не берущий.

Любя безгранично детей своих,
Родители любят не только их,
Но плюс еще то, что в них было вложено:
Нежность, заботы, труды свои,
С невзгодами выигранные бои,
Всего и назвать даже невозможно!

А дети, приняв отеческий труд
И становясь усатыми "детками",
Уже как должное все берут
И покровительственно зовут
Родителей "стариками" и "предками".

Когда же их ласково пожурят,
Напомнив про трудовое содружество,
Дети родителям говорят:
– Не надо, товарищи, грустных тирад!
Жалоб поменьше, побольше мужества!

Да, так уж устроено у людей,
Хотите вы этого, не хотите ли,
Но только родители любят детей
Чуть больше, чем дети своих родителей.

И все же – не стоит детей корить.
Ведь им не всегда щебетать на ветках.
Когда-то и им малышей растить,
Все перечувствовать, пережить
И побывать в "стариках" и "предках"!

(Э. Асадов)

Мне уже не шестнадцать, мама!


Ну что ты не спишь и все ждешь упрямо?
Не надо. Тревоги свои забудь.
Мне ведь уже не шестнадцать, мама!
Мне больше! И в этом, пожалуй, суть.

Я знаю, уж так повелось на свете,
И даже предчувствую твой ответ,
Что дети всегда для матери дети,
Пускай им хоть двадцать, хоть тридцать лет.

И все же с годами былые средства
Как-то меняться уже должны.
И прежний надзор и контроль, как в детстве,
Уже обидны и не нужны.

Ведь есть же, ну, личное очень что-то!
Когда ж заставляют: скажи да скажи! —
То этим нередко помимо охоты
Тебя вынуждают прибегнуть к лжи.

Родная моя, не смотри устало!
Любовь наша крепче еще теперь.
Ну разве ты плохо меня воспитала?
Верь мне, пожалуйста, очень верь!

И в страхе пусть сердце твое не бьется,
Ведь я по-глупому не влюблюсь,
Не выйду навстречу кому придется,
С дурной компанией не свяжусь.

И не полезу куда-то в яму,
Коль повстречаю в пути беду,
Я тотчас приду за советом, мама,
Сразу почувствую и приду.

Когда-то же надо ведь быть смелее,
А если порой поступлю не так,
Ну что ж, значит буду потом умнее,
И лучше синяк, чем стеклянный колпак.

Дай твои руки расцеловать,
Самые добрые в целом свете.
Не надо, мама, меня ревновать,
Дети, они же не вечно дети!

И ты не сиди у окна упрямо,
Готовя в душе за вопросом вопрос.
Мне ведь уже не шестнадцать, мама.
Пойми. И взгляни на меня всерьез.

Прошу тебя: выбрось из сердца грусть,
И пусть тревога тебя не точит.
Не бойся, родная. Я скоро вернусь!
Спи, мама. Спи крепко. Спокойной ночи!
(Э. Асадов)

Блокадный кот

Елена Заостровцева

Рассказ пережившей блокаду

БЛОКАДА... Слово жуткое какое...
Костлявый ад и голод в нём слышны.
Будь проклят тот, кто это всё устроил,
Не смог договориться по-простому:
Чтоб без смертей, без крови... без войны!

Мой муж, майор, едва успел собраться -
Уже машина ждёт его внизу.
Девчонкам от отца не оторваться...
А младшенькая положила зайца:
"Чтоб не скучал! Далёко повезут!"

А я - поверишь, Таня, - ни слезины!
Как истукан, застыла у окна.
К груди прижала кошака, Максима,
И затвердела. Стала как машина.
Война, ну что поделаешь, - война!

Потом с эвакуацией тянули,
Потом - уже под Гатчиной бои...
Завод живёт: нужны снаряды, пули!
И лето, осень - мигом промелькнули...
Ох, бедные девчоночки мои!

Они ведь, Танька, знаешь - ленинградки!
В чём держится душа... А в дом войдёшь:
- "Ну, как дела?" - "Всё, мамочка, в порядке!
Вот: я для Даши сделала тетрадки,
Играли в школу..." А в ручонках - дрожь.

Мне, Таня, на заводе легче было:
Похлёбку выдавали на обед.
Там не до мыслей горьких да унылых,
Ты механизм, животное, кобыла,
И адская работа - словно бред...

Мне наша повариха, тётя Маша,
В горсть крошек набирала... А потом
Бежишь домой: как там мои бедняжки?
Заварят крошки кипяточком в чашке -
И завсегда поделятся с котом.

Так вот, Танюшка... Про кота, Максима.
На целый дом - а в доме сто квартир
(Жильцов-то меньше) - из котов один он.
Других поели... Это - объяснимо,
Быть может, коль с ума сошёл весь мир.

Соседка Галка всё пилила, сучка:
"Ты дура! Ведь по дому ходит зверь!
Глянь на девчонок! Будто спички - ручки!
Помог бы им сейчас мясной-то супчик..."
А я - крючок покрепче вбила в дверь.

Но становилось горше... Холоднее...
Не спрячешься, коль в дом стучится смерть!
А старшенькая месяц как болеет
И, забываясь, шепчет: поскорее...
Я больше, мама, не могу терпеть...

Что тут со мною сделалось - не знаю.
На кухню я метнулась за ножом.
Ведь я же баба, в сущности, не злая,
А словно бес вселился... Как могла я?!
Взяла кота: Максимушка, пойдём!

Он, несмышлёный, ластится, мурлычет.
Спустились мы к помойке во дворе.
Как жуткий сон всё вспоминаю нынче,
А ведь кому-то это, Тань, привычно -
Скотину резать в супчик детворе.

Спустила с рук... Бежал бы ты, котишка,
Уж я бы за тобой не погналась...
И вдруг гляжу - а он не кот! Мальчишка...
"Голодный бред"?! Ну это, Танька, слишком!
Ещё скажи похлеще: напилась!

Трезва, в своём уме... А мальчик - вот он.
Косая чёлка, грустный взгляд такой...
В рубашечке, на голове пилотка...
Запомнились сапожки отчего-то:
Оранжевые, новые - зимой!

Он словно понимал. И не спасался.
Не убегал. Пощады не просил.
Прищурюсь - кот. Глаза открою - мальчик.
... я, Танька, пореву. Что было дальше -
Рассказывать без слёз не хватит сил!

Ох, как я нож-то, дура, запустила!
За дровяник! В сугроб! Чтоб сгнил навек!
Как я Максимку на руки схватила,
Ревела как! Прощения просила!
Как будто он не кот, а человек!

Не чуя ног, домой взлетела птицей
(Ползёшь, бывало, вверх по полчаса),
Котишка крепко в воротник вцепился,
И слышу - что-то без меня творится:
В квартире смех, чужие голоса!

И старшая выходит - в синем платье,
Причёсана: мол, гости! Принимай!
Вот, прямо с фронта - лейтенант Арапов,
Привёз посылку и письмо от папы.
Я, мам, пойду на кухню - ставить чай!

Как будто не болела... Что за чудо?!
... Посылка эта нас тогда спасла.
Как выжили мы, говорить не буду,
Да и сама ты знаешь: было трудно...
Но Женька в школу осенью пошла!

Там хлеба с чаем малышне давали,
Кусочек невеликий, граммов сто.
Весной в саду пришкольном лук сажали...
...А Галку-то, соседку, расстреляли.
Но только, Тань, я не скажу, за что.

Дорога Жизни стала нам спасеньем:
Все нормы сразу выросли! К тому ж
К нам, демобилизован по раненью,
И аккурат ко Дню Освобожденья
В сорок четвёртом возвратился муж.

А кот что учудил! - к его шинели
Прилип - смогли насилу оторвать!
Сергей мне прошептал: спасибо, Неля...
Войны осталось - без году неделя,
А впятером нам легче воевать!

... Вот девять лет прошло - а я всё помню.
Котишка наш, представь, уже седой -
Но крысолов отменный, безусловно!
А по весне устраивает войны
И кошек... это... прям как молодой!

А вот и он! Явился, полосатый!
Матёрый зверь - ведь довелось ему
Всех пережить - тех нЕлюдей усатых,
Которые - век не прощу проклятых! -
Устроили блокаду и войну.

Да не мяучь, как маленький котёнок!
Опять Максиму не даёшь поспать.
Ну что, доволен? - разбудил ребёнка!
Танюш, подай-ка мне вон те пелёнки...

Родить решилась, дура, в тридцать пять!..

г. Ленинград, май 1953 года.

Для справки:
Кот Максим реальная личность...

Достоверно известно только об одном легендарном коте, пережившем блокаду. Его звали Максим. Историю этого кота поведал автор рассказов о животных Василий Песков, а ему она стала известна от хозяйки Максима.

«В нашей семье дошло до того, что дядя требовал кота на съедение чуть ли не каждый день, - приводит Песков слова владелицы животного Веры Николаевны Володиной. - Мы с мамой, когда уходили из дома, запирали Максима на ключ в маленькой комнате. Жил у нас еще попугай Жак. В хорошие времена Жаконя наш пел, разговаривал. А тут с голоду весь облез и притих. Немного подсолнечных семечек, которые мы выменяли на папино ружье, скоро кончились, и Жак наш был обречен. Кот Максим тоже еле бродил - шерсть вылезала клоками, когти не убирались, перестал даже мяукать, выпрашивая еду. Однажды Макс ухитрился залезть в клетку к Жаконе. В иное время случилась бы драма. А вот что увидели мы, вернувшись домой! Птица и кот в холодной комнате спали, прижавшись друг к другу. На дядю это так подействовало, что он перестал на кота покушаться…»
Вскоре попугай погиб, а вот котейка выжил. И оказался практически единственной кошкой, пережившей блокаду. В дом Володиных стали даже водить экскурсии - все хотели глянуть на это чудо. Учителя приводили целые классы. Умер Максим только в 1957 году. От старости.

Ты устала быть сильной,
Но иначе - никак!
И дорогою пыльной
Ты печатаешь шаг.

И спешат за советом
По привычке друзья.
И ты знаешь при этом -
Это доля твоя!

Только, может, на время
Все привычки забыть?
Скинуть мнимое бремя,
Просто женщиной быть?

Разве может быть в тягость,
Пусть недолгая, пусть,
И минутная слабость,
И внезапная грусть?

И случайные слезы
(Вот бы знать, по кому?)
И нежданные розы
Просто так, ни к чему.

И наивные мысли,
Нерешительный взгляд.
Может, старые письма,
Может, новый наряд...

...Но дорогою пыльной
Ты печатаешь шаг.
Ты устала быть сильной.
А иначе?.. Никак?..

Евгений тутушкин (с)

МОЛИТВА

Господи, как краток путь
земной. Свечу мою задуть
стремится ветер… Молю, Ты
смерть не посылай за мной,
пока во мне нуждаться будут
дети. Ты можешь хворь любую
исцелить, простишь меня и
примешь покаяние. Лишь
только Ты умеешь так любить и
понимать телесные страданья.
Ты путь прошёл от ясель до
креста,Господь, принявший
облик человечий. Твоя
непостижима доброта,Ты был,
и есть, и неизменно вечен!
Храни детей моих среди
невзгод. Не допусти угрозы
смертной битвы! И верю я, от
зла их сбережёт моя, слезой
омытая, молитва… О, Господи,
как краток путь земной. Свечу
мою задуть стремится ветер…
Молю, Ты смерть не посылай за
мной, пока во мне нуждаться
будут дети… Отче наш, пройди
через мой дом и забери все
переживания и болезни! ,
пожалуйста, оберегай мою
семью!Во имя Отца и Сына и
Святого Духа, Аминь! Господи,
люблю тебя, нуждаюсь в тебе.
Войди сейчас в мое сердце!

Птица Счастья

Игорь Бизюк

Они всегда втроём гуляли:
Мать с сыном маленьким и пес,
Вглубь парка медленно шагая
И растворяясь меж берез…

Она, держа за руку сына
И вдаль задумчиво глядя,
Ему о жизни говорила,
Как она будет хороша.

Что подрастёт он, станет взрослым,
И день когда-то тот придёт,
Когда Удача улыбнётся,
И птицу Счастья он найдёт.

И вместе с ней поможет детям,
Чтоб перестали те болеть,
И чтоб никто из них на свете
Не смог уж больше умереть…

Он слушал то и улыбался
Через усталые глаза,
Как будто видел птицу Счастья,
А по щеке текла слеза…

Потом я долго их не видел.
Лишь по случайности узнал,
Что мальчик птицы не увидел,
И улетел к ней в дальний край…

Я так хочу, чтоб птица Счастья
Из детских грез в их жизнь вошла,
Не опоздала к ним в несчастье,
Чтоб помощь вовремя пришла…

Нельзя детей лишать их Веры,
Что мир не будет к ним жесток.
Они ведь верят в жизнь безмерно!
Будь милосерден к детям … Бог.