Наша страна готовится отметить 65-летие Великой Победы. С каждым годом все меньше и меньше становится солдат Победы. И живут они в разных уголках нашей огромной страны. В каждом из них живёт частица нашей истории, которые хотелось бы собрать воедино. Давайте расскажем друг другу о тех ветеранах, что живут рядом с нами. Без истории нет будущего. А будущее - это наши дети, внуки и правнуки. Начав тему, я расскажу о ветеранах войны из города Мариинска и Мариинского района Кемеровской области.

Дочитал сегодня до дна. Здорово! Все в тему и правильно! Публиковаться вам, батенька, надобно.

В дополнение к прошлогоднему рассказу. Жива и здравствует Наталья Сергеевна. И дай та Бог! В этом году мы её тоже поздравили:

Ветераны.



В этом году они всё ещё живы.Не умер никто.Дай Бог им здоровья.

Какие они моложавые, бравые! Каков же их возраст в среднем?
Ведь должно быть более 80 лет...

Тань, так и есть всем под 90.

Просто солдат....

Пусть будет вечный мир

Н а ф р о н т

Тоскливо и хрипло разрезал воздух паровозный гудок, лязгнули вагонные буфера и, воинский эшелон тронулся. Мимо медленно проплыли знакомые с детства низенький деревянный вокзал, паровозное депо, небоскреб водонапорной башни. . .
Поезд набирал скорость, оставляя позади родной уголок его, Георгия Санькова, земли – старенький, приземистый Мариинск. Лежа на верхних нарах теплушки и глядя в открытый вагонный лючок на убегающие поля, колки и будки путевых обходчиков, Георгий перенесся мысленно на несколько лет назад.
. . . Судьба Гошку Санькова не баловала. Четырнадцати лет от роду остался он без отца. Семейный бюджет не позволил юноше продолжить учебу, и после окончания семилетки он начал работать учеником бухгалтера на ликероводочном заводе. Бухгалтерская наука давалась пареньку легко, и вскоре его назначают помощником бухгалтера, затем кассиром, а потом и бухгалтером. Работники завода избрали молодого энергичного бухгалтера своим профсоюзным вожаком.
В тридцать девятом году горком комсомола направил Георгия на работу в управление сибирских лагерей, где ему определили должность инспектора 2-го отдела. А через год, в октябре 1940-го, Георгия призвали в ряды Красной Армии. Службу начал при штабной батарее в 32-й Краснознаменной Хасановской стрелковой
дивизии, которая стояла на дальневосточных рубежах Советского Союза. Там же и застала Георгия весть о войне. Но до самого сентября их дивизия все еще находилась на границе с Японией, и только когда стало ясно, что в ближайшее время милитаристы из Страны восходящего солнца не отважатся напасть на СССР, дивизия погрузилась в эшелоны и тронулась на передовую. И вот он, красноармеец Саньков, едет бить фрицев.

Поле русской славы

… Октябрь 1941-го. Шли ожесточенные бои на всех главных оперативных направлениях, ведущих к Москве. Это были грозные дни. На защиту столицы была направлена и 32-я стрелковая дивизия легендарного комдива Полосухина, в которой разведчиком- наблюдателем служил и Георгий Саньков. Дивизия заняла тридцать шесть километров фронта. Основные ее части расположились на прославленном Бородинском поле. На том месте, где в 1812 году стояла батарея Раевского, встал 16-й артполк, а место батареи Багратиона занял 17-й артполк.
Дивизия ждала подхода врага. Бойцы поклялись не посрамить славу русского воинства и не допустить германцев в Москву.
Позднее поэт Сергей Васильев в стихотворении "Поле русской славы" напишет такие строчки:

. . . Это здесь, на этом самом месте,
Не ходивший к страху на поклон,
Испытав всю жгучесть нашей мести,
Содрогался сам Наполеон.

Поле брани! Поле русской славы!
Это здесь, черней горелых пней,
Полегли фашистские оравы
Под огнем советских батарей. . .

- Наша дивизия, - рассказывает Георгий Петрович, - вступила в бой с врагом 20 октября. Бои были тяжелые. Немчура, хоть и выдыхалась, но перла напролом, бросая в бой последние резервы. Мы стояли насмерть, отбивая и отбивая танковые атаки противника. В один из моментов показалось, что он вот-вот прорвет наш фланг, но подоспели легендарные "катюши". После их молниеносных залпов враг отполз зализывать раны. Дивизия наша тоже была основательно потрепана неприятелем. Один артполк был уничтожен полностью, а из двух пехотных полков едва сформировали один. . .
Вот что отметил в одном из своих очерков участник обороны Москвы писатель Евгений Кригер: ". . . Был ли в этой войне свой бородинский бой? Если говорить об отдельном сражении, - его не было. Но, если помнить, что Бородинское сражение, которое
Наполеон считал своей победой, надломило мощь французской армии и стало в конечном исходе войны победой русских, победой Кутузова, то разве не было грандиозным бородинским сражением то, что происходило на далеких подступах к Москве в октябре-ноябре 1941 года, когда Красная Армия отходила под натиском фашистских танков и не сдавала без боя ни одной пяди земли, и Гитлер подошел к Москве обескровленным и покатился назад при первых ответных ударах. . . "
В битве под Москвой гитлеровцы потеряли в общей сложности более полумиллиона человек, 1300 танков, 2500 орудий, более 15 тысяч машин и много другой техники. Немецкие войска были отброшены от Москвы на запад на 150 – 300 километров.
В период контрнаступления под Москвой и зимнего наступления Красной Армии 36 тысяч бойцов и командиров были награждены за боевые подвиги орденами и медалями. Более миллиона человек получили медали "За оборону Москвы". Эту медаль с честью носит и наш земляк Георгий Петрович Саньков.

Рождение контрразведчика

В среде бойцов медаль "За отвагу" считается едва ли не самой высокой наградой Родины. Такая награда есть и у Георгия Петровича. А награжден ею он был за один драматично-комичный бой.
"Стояло затишье на передовой, - вспоминает Саньков, - и командиры подразделений устроили солдатам отдых. На опушке леса в бревенчатом строении истопили баньку. Бойцы с удовольствием смывали окопную грязь. И вдруг неожиданно со стороны нашего тыла грянули залпы. Угол бани снесло начисто, а оттуда вместе с клубами пара высыпали наружу в "платьях Адама" мои однополчане. В создавшейся панике многие из них падали, сраженные очередями немецких автоматчиков, шедших в атаку под прикрытием бронированных машин. Первыми в бой вступили штабисты и комендантская рота. Я занял позицию рядом с пулеметчиком. Атака была отбита, но противник, перегруппировавшись, вновь бросился на прорыв. Захлебнулась и вторая его атака. Неприятель отполз назад, но мы чувствовали, что следующая атака будет еще жестче и смертельной для одной из сторон. К этому времени телефонист уже успел связаться с вышестоящим штабом и передать координаты противника. И только немцы ринулись в бой, как впереди взметнулась земля, воздух наполнился гарью. И там, где только что стоял ощетинившийся и готовый к прыжку вражина, остались воронки и догорающие остовы танков – это вновь нас выручили "катюши". За этот бой пулеметчик комендантской роты был удостоен звания Героя Советского Союза, а многие, в том числе и я, получили медали".
Летом сорок второго погиб батальонный писарь-каптенармус. Тогда Георгия Петровича вызвал командир и приказал: "Ты бухгалтер, Саньков, учет вести умеешь. Тебе и карты в руки: будешь каптенармусом".
О своем дальнейшем повороте в армейской службе Георгий Петрович рассказывает так:
-Дело к зиме шло: уже снежок пробрасывал. В один из дней в мое хозяйство пришел незнакомый капитан и попросил булку хлеба. Отказать просящему грешно. Дал. К вечеру он вновь появился и попросил чего-нибудь съестного для него и напарника-подполковника и показал на дом, где они расквартировались. Вновь дал, но что-то стало не по себе. Думаю: "Кто же они такие? Как бы не вляпаться в дурную историю". Пошел к своему командиру и без утайки все ему выложил, а от него узнал, что те офицеры прибыли к нам из контрразведки дивизии. Ох, и струхнул я тогда: "Конец тебе, Гоша, дисбат по тебе плачет за разбазаривание солдатского довольствия". Делать нечего, переступаю порог хаты, в которой разместились контрразведчики. Увидев меня, капитан протянул мне руку и представил подполковнику, а, узнав, что я пришел с извинениями, похлопал по плечу и сказал что-то ободряющее.
Вскоре я об этой встрече напрочь забыл и вспомнил, когда поступила депеша: мне и еще одному бойцу явиться в отдел контрразведки. Вновь посетили страшные мысли, но делать нечего – надо ехать.
Нас встретили два капитана. Долго беседовали, а потом мы заполнили дюжину анкет и вернулись в расположение своей части, так и не поняв, зачем нас вызывали. 28 декабря 1942 года из штаба пришел приказ откомандировать меня в распоряжение контрразведки. А там начальник подразделения, пожав мне руку, произнес: "С этого часа вы сотрудник контрразведки. Немедленно выезжайте в Можайск и приступайте к исполнению служебных обязанностей".
Пройдя определенную подготовку и получив первое офицерское звание, я приступил к новой службе. В составе оперативных групп мне приходилось выполнять различные боевые задания. Не раз и не два довелось побывать " у черта на куличках". Порой попадали в такие переделки, что и передовая показалась бы в тот миг курортом. . .
А наша 5-я армия шла и шла на запад. Позади остались Смоленщина, Орша, Витебск, Минск, Вильнюс, Восточная Пруссия. А после взятия Кенигсберга армию погрузили в эшелоны и направили на восточные рубежи Союза.

С войной покончили мы счеты

Весть о Победе догнала нашего земляка в Омске. Их воинский эшелон взорвался многоголосым: "Ура-а-а! Ура-а-а!" Были объятия, слезы радости и веселенькое бульканье "огненной водицы", перекочевывающей из алюминиевых солдатских фляжек в тару различной емкости.
". . .Был грохот радости неистов.
Плясать пустился лейтенант…
И раздирая в крике рот,
Впервые за четыре года
Палил из "вальтера" начпрод. . . "

И вновь, после четырехлетнего перерыва, Георгий Петрович встал на защиту дальневосточных рубежей страны. Но неудачно окончилась японская эпопея для контрразведчика Санькова: в первой же боевой операции он был тяжело ранен и с первым же санпоездом увезен в глубокий тыл. И пока он давил госпитальную койку война с Японией закончилась.
Дальнейшая мирная жизнь с врачебным заключением "инвалид 2-й группы" для Санькова пока что была не ясной. "Будь что будет!" – и Георгий отправился в Чимкент к матери, уехавшей туда во время войны.
В Чимкенте он трудился в областном статуправлении, затем в областном комитете партии, откуда вновь был призван на службу в армию. С 1952 по 1954 год служил замполитом учебного полка ПВО. А после службы вернулся на родную землю – в Мариинск.
- Иду по городу, - улыбаясь, молвит Георгий Петрович, - а на крыльце военкомата стоит военком, смотрит на меня и говорит: " Это же надо, в военкомате некому работать, а тут капитан без дела по городу слоняется. Зайди ко мне, капитан. Дело есть".
Вхожу в кабинет – и, не поверите, на столе военкома уже мое личное дело лежит.
- Не удивляйся. Я тебя ждал, капитан. Кому как не тебе занять место начальника финчасти. Принимай дела.
С той поры тридцать два года трудился Георгий Петрович Саньков начальником финчасти Мариинского военкомата. И не единожды на встречах с призывниками ветеран напутствовал их от имени фронтовиков:
" Мы завещаем вам, младое племя, построить на нашей земле такое общество, чтобы никогда люди не слышали рева падающих бомб. Пусть будет вечный МИР!"