Два метра до смерти в Беслане

В августе 2004-го мы отрабатывали информацию в Ингушетии, а базировались во Владикавказе. Мы как раз работали по информации, когда сообщили о захвате бесланской школы. Наша группа прибыла в город немедленно, но из-за отсутствия ясных приказов или вводных все 20 «вымпеловцев» просидели до вечера в «Газели», наблюдая за нарастающей паникой и кутерьмой в городе. Мы еще не ощутили всего размаха, того масштаба события… С другой стороны – как идти на штурм здания без разработанного плана, тем более если там прикрываются детьми? К вечеру подтянулись остальные отделы «Вымпела» и «Альфы». Здание школы к тому времени превратили в укрепрайон. Все окна первого этажа были зарешечены и забаррикадированы, в окнах второго этажа террористы оборудовали пулеметные гнезда. Бандиты там много приготовили для нас неприятных сюрпризов…
А в это самое время по телевизору наивно врали про число заложников, кругом царила паника, родственники заложников стояли у стен Дома культуры ночи напролет и ждали чуда от нас. Плакали и ждали. По всему городу бегали группы вооруженных гражданских лиц, и это создавало ощущение беспомощности властей перед лицом сложившейся ситуации. Говорят, что был какой-то смелый план, как выкурить террористов, но я так и не узнал, что это был за план. На тот момент я был простым старшим оперуполномоченным и в штаб руководства операцией не входил. Несколько раз мы ходили в разведку, на рекогносцировку, подбирались к зданию со стороны окон столовой, выходящих на железную дорогу. До самих окон было расстояние одного короткого броска.
Во время взрывов я был в помещении техникума, где базировались все спецподразделения ФСБ и МВД. Мы сразу поняли, что это внутри школы взрыв, и сразу же стали экипироваться. Меньше чем через пять минут мы уже были на нашей позиции, у столовой. По нам сразу же открыли огонь террористы, потому что мы приблизились вплотную к столовой и принялись ломать боковую дверь. Она была завалена и намертво заперта изнутри. Мы пытались взрывать решетки, была идея вырвать их, привязав тросом к корме БТРа. К тому времени значительная часть заложников – детей и женщин – уже оказалась внутри столовой, куда их согнали под дулом автоматов террористы. Первым в столовую зашел лейтенант Андрей Туркин, офицер «Вымпела». Он вступил в бой с террористами, там и погиб потом, прикрывая нас и передавая из окон детей. Там же, в столовой, Славик Маляров, майор «Альфы», погиб. Туркин с другими ребятами воевал, а мы выносили детей. Помню, Андрей передал мне первого ребенка. Это был мальчик. Я его схватил и понес. Наверное, так я ни на одном кроссе не бегал! Помню, что, выпрыгивая из столовой, наступил на мертвого «духа», валявшегося под окном. И начали мы таскать этих детей…
Школа уже горела. Дым, крики заложниц в этом дыму, откуда-то из комнат доносится «Акбар!» террористов, по нам стреляют. Я бегу с какой-то девочкой на руках, лет девяти на вид, а мне в спину, со второго этажа стреляет автоматчик, но, видно высоко прицел взял, и – краем глаза замечаю – от стены отлетают куски красного кирпича и остается «пунктир» калибра 5,45. И несколько часов, словно наскипидаренные челноки, – туда-сюда с заложниками на руках. Это потом я понял, что мы их часа три таскали, а под пулями вообще о времени не задумывался. Все слилось в секунды. Вдох – выдох, схватил – побежал, попал – не попал. Вынес я около двадцати человек. Все время прикрывали друг друга, работали на автомате, четко и слаженно. Плакал ли я тогда? Мы все рыдали. Если не рыдали, то слезы стояли комком в горле. Дети были почти все раненые и обожженные. У одного мальчика была пулей разорвана щека, выбит глаз… Мы их таскали, потом бинтовали, отпаивали водой… Короче, это не был уже какой-то штурм или атака. Это была спасательная операция. А потом, наконец, мы принялись за этих пи… асов.
Плана как такового опять-таки не было. Все было импровизацией, действовали по обстановке. Мы пытались с разных сторон работать. Помню, мы с отделом хотели зайти со стороны гаражей, но не вышло: окна были завалены партами. Сверху в нас кидали гранаты. Один «ашник» аккурат под ноги «эфку» получил, чудом не погиб… Воевали террористы профессионально, подготовились к штурму очень тщательно, оборудовали запасные позиции везде, где возможно. Хитрые, суки… Один «дух» стрелял по нашим сверху вниз, через отверстие, пробитое в полу второго этажа! Представьте себе – не поленился специально пробить эту дыру. Предусмотрительные, твари… Бой шел уже четвертый час, мы с потерями наконец заняли столовую. «Альфа» контролировала главный коридор. Наш отдел пошел в направлении школьных классов по коридору, идущему от столовой к северному выходу, к гаражам. Мы должны были зачистить класс труда, где оборудовали себе позиции среди старых станков несколько террористов. Сколько их было точно, мы не знали, по крайней мере, двое (так и оказалось впоследствии). Мы напоролись на них еще на входе в коридор, а у лестницы столкнулись лоб в лоб. Действовали они так: пулеметчик с РПК поливал по стенам зигзагом, проход там неширокий, и рикошет шел просто бешеный, у нас сразу же появились раненые. Мы стали забрасывать их гранатами. Разрывы, серая пыль от них столбом, не видно ничего… Я и моргнуть не успел, как откуда-то сбоку передо мной возник «дух» с ручным пулеметом. Стреляли мы оба одновременно. И оба не промахнулись. Автомат у меня был установлен на одиночный режим огня. Я успел нажать на спуск два раза. Разделяли нас только два метра.
Никакой боли я не испытал. Меня просто откинуло навзничь, словно слон ногой пнул. Две пули 7,62 вошли в грудь и одна – в руку. Жизнь мне спасли бронежилет и разгрузник. Одна пуля вошла сквозь «лифчик» в «броник» и осталась в теле, вторая взорвала патроны в АКМовском магазине, торчавшем в кармане «лифчика». Третья пуля пробила правую руку насквозь, разорвав сухожилие и выйдя в районе локтя. Когда я лежал на полу, видел прямо над собой искаженное злобой лицо какого-то бойца «Альфы», стрелявшего по «духам» с колена. Майор Андрей Вилько, находившийся в полуметре от меня и тоже стрелявший с колена, погиб на месте. Пулеметчик террористов попал ему прямо в голову. Ужасно… Если бы Андрей стоял, а не присел на колено, то скорее всего остался бы жив. А потом я «ушел» и очнулся уже в госпитале… Террористов «мочили» еще несколько часов. Сначала их забрасывали гранатами, но они, уже раненные и контуженные, продолжали фанатично огрызаться. Они прятались в норах под железными станками в кабинете труда. В конце концов «вымпеловцам» это надоело, и «духов» уничтожили накладным зарядом с верхнего этажа. Тротила не пожалели. Положили сразу десять килограммов.
ЦСН ФСБ потерял десять бойцов. Из них семеро были офицерами «Вымпела». И у Андрея Вилько, и у Андрея Туркина на момент гибели жены были беременными…
Я провел 8 месяцев в госпиталях. Одну операцию мне делали за границей. Я учился заново писать и рисовать. Водить машину. Просто жить. После того как меня комиссовали, я наконец женился. А то все некогда было. Родину «зачищал». За участие в операции по спасению заложников в бесланской школе меня наградили орденом Мужества. Сейчас я пенсионер. О проблемах со здоровьем говорить не хочу. Недавно проходил комиссию ВТЭК, и мне чиновники пообещали инвалидность снять, мотивируя тем, что я вполне годен к труду. Так что главное – не унывать! Ведь я – молодой, живой, здоровый и даже дней рождения у меня два!